О лжи на судебном процессе

Иногда можно услышать, как люди, обсуждая суд, говорят, что юристы постоянно врут. Причем делают это за деньги.
Хочу сказать несколько слов об этом, в том числе в защиту адвокатуры.
Очевидно, в судах ежедневно можно услышать очень много неправды, поскольку многие лица, желая избежать ответственности, начинают беспощадно изворачиваться и лгать. Другие, желая заполучить чужое имущество, выдумывают фантастические небылицы. Известно, что потерпевшие от преступлений склонны преувеличивать опасность преступников, при этом последние вообще отрицают свою причастность. Например, грабитель лжет и говорит суду, что у него не было с собой ножа. Его же жертва утверждает, что преступник угрожал огромным ножом, больше похожим на двуручный меч. Но экспертиза говорит, что лгут оба, поскольку на месте преступления найден обычный складной карманный нож.
Также и при разделе имущества супругов бывает, что каждый из них утверждает, что все деньги, полученные семьей в период брака – это подарки его родителей и показывают суду договора дарения. Они поясняют, что именно на эти средства приобретались квартиры, дачи, автомобили, и поэтому все общее имущество при разделе надо передать лишь одному супругу. Однако проверка договоров дарения и данных налоговой инспекции показывает, что оба супруга соврали.
Жаль, но эти вымыслы мы услышим в суде как из уст участников споров, так и из уст обвинителей и защитников.
Возникает вопрос, может ли адвокат, защищающий любого из указанных лиц, начать опровергать своего подзащитного?
Имеет ли право адвокат, увидев неправду, своего клиента сообщить об этом суду? 
Конечно же – нет!
Закон запрещает защитникам проявлять недоверие к подзащитным, предоставляя функцию их разоблачения только другой стороне спора.
Свои сомнения в правдивости истории и перспективах защиты адвокат может сообщить только лично доверителю, не публично.
Так и получается, что адвокат, который защищает выдумщика, обязан транслировать суду небылицы. Даже те, в которые не верит сам.
Есть несколько неписаных правил, которые позволяют адвокату в такой ситуации вежливо дистанцироваться от лжи. Например, защитники, докладывая суду, могут говорить, что это позиция подзащитного, или что обстоятельства известны адвокату со слов клиента.
Слава Богу, есть и “ложка меда в бочке дёгтя” – адвокаты могут и даже обязаны изобличать ложь противника. Защитники бывают особенно красноречивы, когда они разоблачают позицию противоположной стороны!
Жаль, но зачастую суд – это выслушивание двух неправдоподобных басен, последующее их исследование с опровержением вранья и принятие мнения той стороны, которая в большей степени обнажила выдумки противника.
Отметим, что в таком порядке есть свои плюсы. Закон даёт право сторонам спора выдвигать любые версии. И даже полнейшую чушь. И суд обязан ее исследовать. Я считаю, что именно право на враньё позволяет суду достигнуть правосудия, поскольку, защищаясь, каждый полностью свободен в выражении своего мнения об обстоятельствах дела. Проверяя любые, даже самые фантастические, истории, связанные с делом, суд выбирает одну из выбранных сторонами гипотез, ту которая более доказана. Юристы называют это проверкой разных версий.
Конечно, это не может не вызывать неприятных ощущений у неподготовленного слушателя, для которого враньё является враньем, а проверка разных версий кажется попыткой оправдать какое-либо беззаконие.
Но, думаю, что разница очевидна.
Любительское враньё от профессионального отличается целями. Целью первого является выгода, а второго правосудие.
Нам легко принимать правду, но адвокатам надо научиться принимать и враньё.
За тысячи лет правосудие не сумело придумать способ заставить людей говорить не кривя душой, но зато научилось изобличать ложь.